Как Маяковский выступал у ДМЗ и пробил шину в Артёмовске

Он умел доставать «из широких штанин» как величайшую драгоценность паспорт гражданина Советского Союза, понимал толк во флейте-позвоночнике да ноктюрне на водосточных трубах, воскликнул «Хорошо!» куда раньше Верки Сердючки. Бил рифмой, что кувалдой, был резок, колюч, бронебоен… и в то же время раним и мягок, лиричен и хрупок. «Донбасс» предлагает накануне 120-летия со дня рождения Владимира Маяковского (19 июля) вспомнить любовные перипетии в его судьбе.

Лиля - навсегда

С любовью всей жизни Владимир столкнулся в месяц своего рождения. В июле 1915-го Эльза, с которой встречался юный поэт, познакомила его со своей старшей сестрой. На свою голову…

Лиля Брик была замужем. С Осипом они познакомились ещё когда он был 17-летний учитель, а она - 13-летняя ученица. И прожили вместе до самой его смерти. Несмотря на то, что поводов расстаться было предостаточно. Самым-самым, конечно, стал Маяковский.

Началось всё на творческой почве. Он пожаловался Брикам, что никак не может издать свою поэму «Облако в штанах». Осип предложил организовать чтение произведения в их доме. Расчувствовавшийся после восторженных отзывов хозяйки, Владимир посвятил поэму ей. А заодно отдал и своё сердце.

«Володя не просто влюбился в меня, он напал на меня, - вспоминала Лиля Брик. - Два с половиной года не было у меня спокойной минуты - буквально. Меня пугала его напористость, рост, его громада, неуёмная, необузданная страсть. Любовь его была безмерна. Когда мы познакомились, он бросился бешено за мной ухаживать».

Устоять пред таким напором было невозможно. И Лиля не устояла. Вот только и Осипа терять не хотела. Какое-то время она встречалась с Маяковским вне стен своей квартиры. А потом он перебрался к Брикам. Странный это был союз, в котором мужчины дружили между собой и спали с одной женщиной. И хоть Лиля Юрьевна напишет позже, что физически Осип перестал быть её мужем с 1916 года, а Владимир - с 1925-го, кто знает, как всё было на самом деле.

Одно несомненно - если Брик и любила Маяковского, то недолго. И как-то… уничижительно, что ли… Она припоминала, что в Питере, откуда они потом перебрались в Москву, Владимир «был ещё щенок, да и внешностью ужасно походил: огромные лапы и голова - и по улицам носился, задрав хвост, и лаял зря, на кого попало, и страшно вилял хвостом, когда провинится».

И у Брик, и у Маяковского случались романы на стороне. Но ни один из них, по крайней мере, для него, не стал спасением от страсти, вспыхнувшей в 1915-м. «Я люблю, люблю, несмотря ни на что, и благодаря всему любил, люблю и буду любить, будешь ли ты груба со мной или ласкова, моя или чужая. Всё равно люблю. Аминь», - написал он однажды ей. Она же на склоне лет признавалась: «Когда застрелился Маяковский - умер великий поэт. А когда умер Осип - умерла я».

Татьяна из Парижа

Та самая Татьяна.

Маяковский пытался излечиться от страсти к Брик в объятиях многих. Российская эмигрантка Элли Джонс, с которой он познакомился в 1925-м, путешествуя по США, родила поэту дочь Элен-Патрицию. Известно о романах с Софьей Шамардиной, Натальей Брюханенко. Головокружительной, хоть и короткой, была любовь к Татьяне Яковлевой - русской красавице, переехавшей в Париж. Она прославилась как модель, а также создатель премиленьких шляпок.

Татьяна и Владимир были вместе сорок осенних дней 1928-го. Он уговаривал её ехать с ним в Москву, быть его женой. Она же в Россию не рвалась. Да и за Маяковского, как выяснилось позже, - тоже…

С традиционной для него настойчивостью поэт забрасывал свою новую любовь письмами и телеграммами. Положил солидную сумму в банк на счёт известной парижской цветочной фирмы. И её представители раз в неделю в течение многих лет (даже после того, как Маяковского не стало) приносили Яковлевой шикарные букеты.

«Я всё равно тебя когда-нибудь возьму -

Одну или вдвоём с Парижем!» -

обещал Владимир в стихотворении «Письмо Татьяне Яковлевой».

Не взял… Спустя чуть больше года после их встречи красавица вышла замуж за французского виконта Бертрана дю Плесси, которого никогда не любила, называя этот брак «бегством от Володи». Счастье она обрела позже с Алексом Либерманом. Он и похоронил её в Коннектикуте в 1991-м.

Соломинка Вероника

Вероника Полонская - последняя любовь и последняя,  кто видел поэта живым.

Последняя любовь Маяковского, актриса МХАТа Вероника Полонская, была на 15 лет моложе поэта. И приударил он за ней, параллельно засыпая Татьяну Яковлеву нежными письмами. Такая вот игра на два фронта. Когда же с парижанкой вышел форменный облом, Владимир все силы бросил на штурм юной крепости. Та поддалась ласкам, но разводиться с супругом, Михаилом Яншиным, не спешила. Маяковский же, по горло сытый подобной ситуацией с семейством Брик, настаивал не только на разводе, но и на том, чтобы любимая бросила театр.

Он устраивал истерики, угрожал, оскорблял Веронику. Изводил и её, и себя. Она стала избегать общения, он же с маниакальным безумием жаждал встреч. Последняя случилась 14 апреля 1930 года. Маяковский привёз любимую в свою квартиру №12 на пятом этаже Лубянского проезда. Запер дверь, не хотел отпускать в театр. Требовал расставить все точки над «і». «Я ответила, что люблю его, буду с ним, но не могу остаться здесь сейчас, ничего не сказав Яншину... И театра я не брошу никогда». Он кинул: «Ну, тогда уходи, уходи немедленно, сию же минуту!» - описывала она тот роковой разговор.

Дав Полонской (которая опаздывала на репетицию) денег на такси, он буквально вытолкал её за дверь. Не успела Вероника дойти до лестницы, как раздался выстрел. Когда она вбежала, Маяковский лежал навзничь. На груди алело маленькое пятнышко. Своё неспокойное сердце он успокоил навсегда. Пулей.

«Я не преувеличиваю своего значения в жизни Маяковского. Скорее всего, я та самая соломинка, за которую он хотел ухватиться в последний момент», - признавалась Полонская, умершая в 1994 году.

«В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Лиля - люби меня. Товарищ правительство, моя семья - это Лиля Брик, мама, сёстры и Вероника Витольдовна Полонская...» - написал поэт в предсмертном письме.

Маяковский был кремирован. Первоначально прах находился в колумбарии Нового Донского кладбища, а 22 мая 1952 года был перезахоронен на Новодевичьем кладбище. Интересно, что его ненаглядная Брик также ушла посредством суицида. Правда, пережила поэта почти на полвека, приняв смертельную дозу снотворного в 86 лет, после того, как, сломав шейку бедра, оказалась обречена на неподвижность. Согласно воле Лили, её прах был развеян в Подмосковье.

О поездке поэта в наш край

Проспект Маяковского в Донецке появился не случайно. 29 июля 1927 года в столице края, которая тогда называлась Сталино, выступал Владимир Владимирович собственной персоной. И делал он это в старом - деревянном - здании цирка, расположенном неподалёку от проходной ДМЗ. Спустя шесть лет тот цирк сгорел. А воспоминания о творческом вечере Маяковского - остались. За что нужно благодарить антрепренёра поэта (продюсера) Павла Лавута.

Маяковский и путешествовавший с ним поэт Семён Кирсанов заставили себя ждать. Выступление, заявленное на 20.30, началось почти с двухчасовым опозданием. Добирались тяжело: через Дебальцево на поезде - в Ясиноватую, оттуда на извозчике - в Сталино. Держа наготове пистолеты, поскольку возница предупредил - порой тут шалят разбойники. К счастью, обошлось…

Харизматичный Маяковский быстро успокоил возмущённую аудиторию, состоявшую в основном из горняков и металлургов. Заглушая их недовольный гул, а также заводской шум, поэт рассказывал о своём путешествии в США, новых задачах, стоящих перед литературой, месте поэта среди рабочих. Читал стихи и отвечал на записки слушателей в КВНовском стиле. К примеру, на вопрос «Что вы хотели сказать тем, что выступаете без пиджака?», ответил: «Это от жары, балда». А на подковыристое: «На какую массу рассчитывает Маяковский, читая стихи?» тут же выдал: «На массу червонцев». Под куполом гремели смех и овации.

«Народнейших

Так не встречают актёров,

Как встречен

Шахтёрской семьёю поэт», -

написал, вспоминая тот вечер, Кирсанов.

Ночевали гости в меблированных комнатах гостиницы «Октябрь». Сейчас отель носит своё дореволюционное название - «Великобритания».

Из столицы шахтёрского края Маяковский направился в сторону Харькова. Оставив в мемуарах такую запись о нашем регионе: «В июле этого года я поехал читать стихи в Сталино. Этот растущий город омываем железными дорогами. Станций семь подходят к нему, но каждая - не ближе чем на 10-15 верст. После стихов я возвращался мимо отбросных гор (речь, надо полагать, о терриконах. - Прим. А.П.) через чёрные поля. Не доезжая Артёмовска, лопнула одна камера, проезжая Артёмовск, - другая. Шофёр снял покрышки и поехал, подпрыгивая на голом железе колёс».