Пуля в голову и врачебное равнодушие чуть не убили Максима
Если недавно детьми войны мы называли бабушек и дедушек, юные годы которых искалечила Вторая мировая, то теперь под этот жуткий термин подходят почти все ребятишки Донбасса. Сотни юных жителей нашего края стали жертвами снарядов, мин и пуль, обрушившихся на него в чёрный 2014-й. Только 5 ноября в результате обстрела стадиона возле Донецкой средней школы №63 погибли 14-летний Данил Кузнецов и 17-летний Андрей Елисеев, трое подростков были ранены. И таких примеров, увы, много. Сегодня «Донбасс» расскажет историю Максима Лимана из Авдеевки, который в сентябре, вскоре после семнадцатого дня рождения, оказался на линии огня, однако каким-то чудом сумел вернуться практически с того света.
Разъехались и... объединились
Юрий и Наталья Лиман - одногодки, им по 42. Он - родом из села Заря (Константиновский район), она - из Белицкого, что в Красноармейском районе. Встретились в Авдеевке, куда их семьи переехали, когда Юра и Наташа ещё были детьми.
- Она училась в школе №1, что в центре города, а я в №6, расположенной в посёлке Химик, - рассказывает Юрий. - Но познакомились лишь, когда я поступил Енакиевский металлургический техникум, а Наташа - в Ясиноватую, где училась на швею-мотористку. На выходные приезжали в Авдеевку. И однажды пересеклись во Дворце культуры на дискотеке. Вот так забавно получилось, что мы разъехавшись, объединились.
Наталья дождалась его из армии. Свадьбу сыграли 20 лет назад - 27 августа 1994-го, аккурат на День шахтёра. Жили, как почти все в Украине, то с подъёмами, то с провалами. Родили двоих мальчишек - Максима (сейчас ему 17) и Владислава, которому - пять.
Юрий работал продавцом в ларьке, электриком на Авдеевском коксохиме. Десять лет назад начал закупать, дробить и продавать зерно. Параллельно и спутниковыми антеннами занимался, и легковыми прицепами. В общем, крутился...
Супруга трудилась в цеху по изготовлению майонеза, потом - на хлебозаводе. Последние пару лет - на Авдеевском заводе металлоконструкций. Рассчиталась лишь недавно, после трагедии, случившейся со старшим сыном.
«Куда вы прётесь! Только что так шмаляли!»
Этим летом война, как каток траву, смяла жизнь нашего края. И жизнь семьи Лиман.
- Когда творился кошмар в Славянске, казалось, что это никогда не докатится до нас. А потом начали, будто грибы, расти блокпосты - ДНР и Украины, загремели «Грады»... В июле наш город начал переходить из рук в руки. Случалось, мины падали в огороде, метрах в ста от дома, - вспоминает Наталья.
От греха подальше, они уехали в Геническ (Херсонская область), проведя две недели на азовском побережье, вдали от ба-бахов. Вернулись в начале августа.
- На украинском блокпосту у Авдеевки нас тормознули военные, - рассказывает Юрий. - Кричат: «Куда вы прётесь! Только что так шмаляли! Фары хотя бы потушите». Добрались мы домой, а там - ни воды, ни электричества. И поехали к кумовьям, которые перебрались из Авдеевки в Миролюбовку (Красноармейский район). Они тоже хлебнули... С тремя детьми, на «Москвиче», под обстрелами, выбирались из зоны активных действий АТО. Спасибо им, приютили. В субботу-воскресенье я ездил в Авдеевку, продавать зерно. В конце августа туда перебралась и вся семья.
- Про то, что у нас - 20 лет свадьбы, даже не вспомнили, - признаётся Наталья. - Не до праздников нынче... Хотя 17-летние Максима 14 сентября отметили. Деньги на телефон подарили. А вскоре пришла беда.
Между двух огней
22 сентября Максим с отцом повезли на «Газели» заказ - 1,5 тонны зерна - на улицу Некрасова. Отгрузив, возвращались домой. И на повороте, неподалёку от железнодорожного переезда и заправки ТНК, попали в перестрелку.
- Позже мы узнали, что в центре города появилась группа вооружённых людей, которые вступили в бой с представителями милиции. Мы, получается, выехали как раз на линию огня: впереди, примерно в километре от нас, люди в камуфляже и тельняшках, позади, в районе заправки - представители МВД, - вспоминает Юрий.
Пуля, прилетевшая со стороны «камуфляжных», попала в правый нижний угол лобового стекла, срикошетила о приборную доску и вошла в левую часть головы Максима.
- Я вырулил к остановке, начал кричать, - срывающимся голосом продолжает Юрий. - Максимка был без сознания, кровь так и хлестала... Я начал зажимать отверстие в его голове какой-то тряпицей... Подскочили двое ребят, которые были на остановке. Помогли усадить Максима... Он вдруг пришёл в себя. Залепетал что-то о том, что видел всё белое и к нему шёл Иисус Христос. Потом начал кричать. А я, к тому времени уже мчавший в больницу (мимо украинского блокпоста, буквально, пролетел, спасибо, что не открыли огонь), кричал в ответ: «Сыночек, держись! Не уходи!!! Всё будет нормально! Нам помогут!»
Просил пристрелить, чтобы не мучился
Ту «помощь», которую им оказали в авдеевской больнице, семья Лиман вспоминает с содроганием.
- Я занёс туда истекающего кровью сына. Меня стали расспрашивать «как» да «что», а он буквально умирал у меня на руках, - скрипит зубами Юрий. - Нас отправили к... травматологу, из-за которого пару лет назад Максим чуть не лишился ноги (пробил стопу, наступив на грабли, а ему, не прочистив рану, просто замотали её, после чего началось гниение). В этот раз происходило почти то же самое: вместо операции сыну, который вновь пришёл в себя, побрили голову и сделали перевязку. А мне и Наташе, которая после моего звонка примчалась в больницу на велосипеде, медики сказали: Максим - не жилец... Мол, даже до утра вряд ли дотянет.
Позже, по словам Лимана, привезли двоих раненых милиционеров, отношение к которым было не лучше. Доставили в больницу и «камуфляжных» стрелков: один был уже мёртв, второй - тяжело ранен.
- Когда мне сказали, что пуля, наверное, превратила мозг сына в кашу, я чуть не умер от горя, - признаётся Юрий. - Увидев в больнице представителей АТО, просил их даже пристрелить меня - чтобы не мучился... Не знаю, как выдержало сердце, когда смотрел на Максима, буквально распятого на кровати: руки-ноги привязаны, лицо - белее снега. Спасибо, одноклассница Шурочка, которая работает в этой же больнице, замолвила кому надо словечко. И родственники подняли на уши чиновников: даже на «горячую линию» Минздрава звонили, чтобы рассказать о том, как нас «лечат». Добились того, что из Донецка к нам выехала скорая помощь «Борис».
Всё - заново!
Перед поездкой, которая могла стать для него последней, Максима причастили - священник, отец Андрей, сделал это прямо в больнице. Дорога, обычно занимавшая около получаса, длилась почти шесть часов - чтобы обойти зону обстрелов, пришлось добираться в столицу края окружными путями,
- В Донецкой областной больнице им. Калинина (ДОКТМО) к нам было совсем другое отношение, чем в нашей авдеевской, - уверяет Наталья. - Нас определили в отделение нейрохирургии, сделали снимок, сразу стали готовить к операции. Та длилась четыре часа! Донецкие врачи убрали обломки костей, обработали рану, закрыли её кожей. Но пулю, которая вошла в левую часть головы, срикошетила от затылочной доли и осталась внутри, достать не смогли.
Чудо не только в том, что парень выжил (после операции был тяжелейший период, его лихорадило так, что кровать тряслась). Он, вынужденный заново учиться ходить, говорить, писать, делает это ударными темпами.
- Мы потратили на лекарства более 15 тысяч. Очень помог Красный Крест, снабдив нас антибиотиками. Нужная Максиму доза обходилась примерно в две тысячи гривен в сутки. А мы провели в ДОКТМО 15 дней, - рассказывает Юрий. - Жили прямо в больнице, ведь нужно было постоянно находиться рядом с прооперированным Максимом, разговаривать с ним, чтобы вспоминал слова... Он ведь сначала даже нас не узнавал. А единственное слово, которым обозначал всё (желание сходить в туалет, покушать и так далее), было - «попить». Он так радовался, когда начал восстанавливать связь между словами и их значением, когда, глядя из окна на проезжающие машины, начал узнавать цвета.
Сейчас у него, окончившего первый курс Донецкого техникума промавтоматики (обслуживание компьютерных систем и комплексов), восстановились даже компьютерные навыки. Что-то, конечно, пока «западает», но с компом Максим уже вновь на «ты».
- Как же он радовался, когда его пришла проведать преподаватель по математике! - делится Наталья. - Это ведь его любимый предмет и любимая учитель... Почему такое произошло именно с ним?! - восклицает она, утирая слёзы. - Ведь Максимка не курил, не пил, играл в пинг-понг, плёл бисером, сам сделал электровелосипед. Он любознательный, добрый, замечательный помощник. За что же это всё?!
На это нет ответа. Судьба... Война... Слава Богу, что жив и относительно здоров (если так можно сказать о Максиме, который стал инвалидом детства). Слава Богу, что жив и младший, Вадька, который, пока родители выхаживали старшего, оставался с родственниками в Авдеевке - под обстрелами. «Сидели в подвалах. Только ляжем спать. А тут - ба-ба-бах! Полетели бомбы», - рассказывает пятилетний мальчуган, глядя на меня взрослыми глазами.
Впереди - реабилитация
Сейчас семья Лиман перебралась в Димитров, где оформила статус переселенцев. Надеются, что это - временно, и что они смогут вернуться в родную Авдеевку, когда утихнут бои. Максим пролежал десять дней в местной больнице (Димитровская городская организация Общества Красного Креста Украины помогла медикаментами), теперь вместе с родными осваивает квартиру, которую им выделили на квартале Молодёжный. Ремонта там - непочатый край, нужна мебель. Чем-то пособил храм, расположенный неподалёку (там же Юрий и Наталья недавно обвенчались), что-то перевезли из Авдеевки. Но, глядя на кровать с чурками вместо ножек, понимаешь - им очень нужна помощь. Любая. Тем более, что впереди - долгий период реабилитации (необходимо принимать дорогие лекарства), очередная операция (через три месяца нужно будет делать МРТ, через полгода - ставить пластину), без которых Максиму - никак... Борьба за здоровье и жизнь одной из жертв необъявленной войны продолжается. Если у вас есть желание и возможность помочь - звоните в редакцию, мы поделимся координатами семьи Лиман.
Андрей КРИВЦУН