"Я просил Василя Стуса не лезть на рожон"

- рассказал «Донбассу» донецкий поэт и прозаик Петр Бондарчук, которому завтра исполняется 75 лет

Рожденный в День защиты детей, он до сих пор остается ребенком. С лучезарным взором, светлой улыбкой и… роскошными усами, ничуть не умаляющими его детскости. Человек удивительно чистый, Петр Федотович сумел пройти через грязь доносов, которые строчили на него коллеги по перу, не замаравшись ни прислужничеством КГБ, ни местью, ни «прогибом» под ту власть. Просто писал тонкую, нежную лирику (Бондарчук - автор около 50 прозаических и поэтических сборников, в том числе «Серцем чую», «Шахтарські вогники», «Воскресные поезда», «Красные яблоки»), которая трогает душу.

Война дошла и в глухое село Талалаевка (теперь стало частью Васильевки, что в Ильинецком районе Винницкой области). С мамой Петя носил еду партизанам. Позже трудился в полевой бригаде, секретарем конторы колхоза. Когда подвернулся случай (в село прибыл вербовщик), рванул в Донецк. Было это в 1958-м.

Виктор Соколов, который после Павла Байдебуры был главой областного Союза писателей, почитал стихи паренька с Виннитчины. И тут же заявил, что их нужно издавать. Его Бондарчук считает крестным творческим отцом.

- Как-то в мае 59-го Соколов пригласил меня в буфет на бульваре Пушкина. Взял бутылку водки, закуску. Разлил и говорит: «Надо обмыть… твою книгу». И достает из кармана вот эту малышку, - демонстрирует Петр Федотович «первенца» - «Серцем чую».

Бондарчук заочно окончил филфак Донецкого университета, трудился на областном телевидении редактором сельскохозяйственной передачи. Там нашел свою половинку - Жанну Добровольскую, которая вела передачи, посвященные культуре и искусству. Она подарила ему сына и дочь.

Дороги его жизни пересекались с Тычиной, Загребельным, другими классиками украинской литературы. Со Стусом познакомился в начале 60-х.

- Я тогда организовал при областном союзе писателей кружок молодого автора. И Василий стал одним из его членов, - вспоминает Бондарчук. - В честь образования этого общества мы даже фото сделали. Вот, смотри... Тут нас шестеро. Должен быть еще Николай Хижняк. Но его послали в гастроном за водкой - обмыть это дело. Он пришел, когда мы уже сделали снимок. Ох, как ругался!

Петр Федотович говорит, что в Донецке Стус не был таким ярым борцом с режимом, каким стал в Киеве. Хотя эмоции в нем так и бурлили.

- Как-то мы гуляли с ним по бульвару Шевченко, оба вспоминали свою первую любовь. У него она, как и у меня, была трагическая. Даже заплакал он тогда, - вздыхает Бондарчук.

Последний раз они увиделись незадолго до первого ареста Василия, которого за протестные настроения и призывы к партийному руководству и населению Киева осудить аресты украинской интеллигенции вышибли из аспирантуры института литературы Академии наук УССР им. Шевченко.

- Я успокаивал его, просил не лезть на рожон, спокойно защитить диссертацию, - вспоминает Петр Федотович.  «Эту власть так просто не пошатнешь, - уговаривал его. - Время должно пройти, Василь...» А он крепился-крепился, и заплакал. Второй раз при мне: «Петро, я так не можу». Вскоре Стуса арестовали.

Слева направо сидят члены областного союза писателей: Николай Колесник, Василий Стус, Андрей Клоча, Олег Орач. Стоят Петр Бондарчук и Владимир Мищенко. Донецк, 1962 год.

Дамоклов меч висел и над Бондарчуком. И националистом его клеймили «доброжелатели», и бандеровцем.

- При КГБ имелся человек, который курировал членов Союза писателей. Но у нас, в Донецке, оказался нормальный мужик. «На вас столько доносов, - говорил он мне. - Вы уж со своими шуточками как-то... аккуратнее». А за мной, признаюсь, был грех: любил разыграть недалеких коллег, - щурит глаза Петр Федотович. - Особенно когда знал, что они тут же побегут строчить донесение».

Смеясь, вспоминает о таком случае:

- Один писатель, любитель выпить, шел утром помятый. Я спрашиваю: «Что такое?». «Да перебрали вчера», - признается. «Так иди, похмелись», - советую. «Денег нет», - вздыхает. Достаю я три рубля, сую ему... «Ой, спасибо! - радуется. - Всегда-то ты при деньгах. И где только берешь?». А меня будто черт дернул: «Да я, когда еще в университете учился, написал дипломную работу: «Как развалить СССР». И послал ее в конгресс США. Мне заплатили 75 тысяч долларов. Так что теперь, как только надо, иду в банк, меняю - и ни в чем себе не отказываю». «Ух ты! - завистливо говорит он. - Повезло тебе...». А сам бочком, бочком, в стороночку. И побежал. Строчить...

На второй день звонит «куратор»: «Петр Федорович, ну что ты этому «звонарю» наговорил? У нас лежит такая «телега», что ни в тын, ни в ворота!».

Лучше всего ему пишется осенью и зимой. Последняя (пока!) книга «Зозулини черевички» вышла в 2008 году - сборник переводов (он перевел на украинский очень многих русскоязычных писателей и поэтов) и собственных произведений для детей.

Увидев, как внимательно осматриваю я шкафы с книгами, заполнившие всю комнату, Бондарчук признается, что это у него уже третья библиотека. Первую отдал в Макеевку для детей-сирот. Вторую - марьинским ветеранам.

- Юбилей отмечу тихо, дома. Люди, с которыми дружил, почти все ушли. А молодые... Они неинтересны мне, я - им, - объясняет Петр Федотович. - Мы раньше собирались в Союзе писателей каждую неделю: читали друг другу рукописи, спорили, помогали. Сейчас такого нет... Есть деньги - издавайся. А государство на нас махнуло рукой. Чем живу, спрашиваешь? Читаю понемногу, пытаюсь систематизировать всё, что сделал. Компьютер освоил. Интернет мне любопытен, но не более. Он для меня чужой. Как, к сожалению, и страна, в которой сейчас живу...

Дівчина з туману і роси

Бондарчук работал в Марьинской райгазете, писал рецензии и статьи для «Социалистического Донбасса», печатался во многих журналах. А потом полностью отдался творчеству. Львиная доля того, что он создал - на украинском языке. И написано это так сердечно, что его переводили на русский, белорусский, болгарский, немецкий. Даже на китайский...

На просьбу процитировать самые любимые свои строки приводит такие:

Станіслава, дівчина із гаю,
Дівчина з туману і роси,
Через роки серце простягаю
До твоєї тихої краси.

И это не просто отрывок из стихотворения. Это - кусочек его души.

- Посвящено девушке, которую любил. Страсти - прямо шекспировские, - грустно улыбается Бондарчук. - Мне и Стани-славе, однокласснице, было по шестнадцать. Так прикипели друг к другу, аж, кажется, небо завидовало.

Всё рухнуло, когда девушка рассказала об их чувствах своей маме. Которая раскрыла ей тайну. Оказывается, отца Станиславы, родного брата матери Петра, расстреляли чекисты. Его только родившая жена оставила кроху-дочь сестре и затерялась на просторах Союза - от греха подальше. Обычай искоренять «врагов народа» под корень был тогда весьма популярен. Женщина растила Станиславу как родную дочь. Но когда та призналась в любви к двоюродному брату, всё ей рассказала... Через пару дней девушка, узнав адрес настоящей матери, навсегда исчезла из жизни Бондарчука. Но осталась в его сердце.