Светлые плесы весеннего неба

Утренняя трапеза

- Не может быть, - воскликнул докучаевский горняк Иван Васильевич, - чтобы сомы бросались на хлебные корки!

Сомнения маэстро перяного поплавка вполне понятны, ведь еще в летописях отмечена склонность представителей рыбацкого племени к «необузданным фантазиям».  Подтверждением древних источников вполне может служить история, которую сочинили жители великоновоселковского села Искра о громадном соме.

- Пудов в нем было немерено, - авторитетно заявил дед Степан, окна усадьбы которого смотрят в светлый плес Волчьей. - Сам видел, как вверх по течению плыла береза. Один из городских привязал нейлоновый шнур к дереву, а сом его и выворотил вместе с корнями. Береза тоже не мелкая оказалась, хватило бы на пяток печных заправок.

Утренний завтрак гигантских сомов.

Чтобы не оказаться в роли деда Степана и не прослыть краснобаем, я обошелся документом, который подписали пятеро очевидцев: «22 апреля сего года мы стали свидетелями необычного зрелища. Двое сомов (вес колеблется от семи до десяти килограммов) подплыли к самому берегу. Рыбины совершенно не обращали внимания на людей, а когда им начали бросать хлебные корки, тут же приступили к трапезе. Особой прожорливостью отличался семикилограммовый. Всего же рыбам было скормлено полкаравая «Бородинского» и батон».

Вместо гербовой печати документ подкреплен снимком поедания сомами хлебных корок. Что же касается координат водоема, на берегу которого он составлялся, то пусть они остаются маленьким секретом очевидцев. Хватит того, что после обнародования байки о плывшей против течения березе Волчья подверглась нашествию рыболовов -  в результате чего ее омуты обрели сходство с сельдяными бочками перед путиной.

На заминированном пастбище

В путевых заметках по Земле обетованной я уже упоминал о великом множестве разнокалиберных заборов. Особенно интересным спецкору «Донбасса» показался обнесенный по периметру «колючкой» загон, где паслись лошади и бычки.

- Сюда бы не полтора десятка голов, - заметил я, - а хороший табун запустить. Травы-то почти в колено...

- Никакой это не загон, - равнодушно возразил провожатый, -  а самое обычное минное поле. Арабы, понимаешь, понатыкали здесь хитроумных сюрпризов... Один из наших саперов уже подорвался, ногу до самого паха снесло.

- Если это розыгрыш, то не самого удачного качества.

- Дело хозяйское, - вяло обиделся гид. - Хочешь - верь, хочешь - не верь. Только я тебе точно говорю: таким манером у нас обезвреживают минные поля.

На заминированном пастбище.

- Но ведь при этом гибнут ни в чем не повинные животные!

- У них все равно дорога одна - на бойню.

- А если сразу не  разорвет? Как ты говоришь, снесло ногу до самого паха?..  Заодно растолкуй - каким образом собирают мясо убиенных лошадок и бычков?

- Извини, не интересовался подробностями. Может быть, вертолетом вытаскивают... Или шакалам на съедение оставляют.

На том разговор и прервался. Не имело никакого смысла задавать вопросы, на которые все равно нет ответа.

Извинилась пачкой табака

Боцман торгового флота, мариуполец Николай Пономарев никогда не держал в руках охотничье ружье.

- Не я, - говорит, - дал жизнь фазану, - не мне ее и отбирать.

Лесная ящерица чувствует себя довольно комфортно в руках добродушного человека.

Сердобольный, как и большинство моряков, Николай никогда не пройдет мимо бездом­ного пса. Однажды, будучи в отпуске, вернулся из магазина с полупустой сумкой.

- Извини, супруженция, - развел боцман руками. - Тут такая петрушка, по дороге попалась свора тощих со­бак, пришлось поделиться колбасой и хлебом.

Но превзошел самого себя Николай в городе Неаполе. Подобрал возле мусорных баков крысу со сломанной лапкой и приволок на судно.

- И она тебя не тяпнула за палец? - удивились соплаватели. - Особенно когда ты ей шину накладывал?

- Обошлось, - ответил боцман. - Зато какая красавица, даю башку на отсечение, вы не видели такой темной полосы вдоль спины. А смирная, а понятливая...

Вообще-то, «понятливая» - было выдано авансом, однако сердобольный мореход как в воду глядел. Весь пароход ухахатывался при виде крысы, которая с пачкой «Мальборо» в зубах держала курс на подшкиперскую.

- Она не только сигареты приносила, - вспоминает Николай. - То конфету приволокет, то карандаш. И не только из моей каюты. Если что из мелких предметов пропадало на пароходе, ребята поиски начинали с подшкиперской. Ну, это уже было после того, как моя квартирантка выздоровела. Правда, прихрамывала малость. Я всё же боцман, а не травматолог.

Спустя четыре месяца судно вновь ошвартовалось в Неаполитанской гавани. Днем крыса разгуливала по палубе, несколько раз забегала на камбуз, а ночью исчезла. Зато поутру боцман обнаружил у закрытой двери подшкиперской пачку трубочного табака «Амфора», который курил капитан. Наверное, таким образом она извинилась перед своим благодетелем.

Рыжие грабители

В великоанадольском лесу переполох. Устроили его дрозды, завершающие последний этап строительства гнезд. Орут, мечутся в кронах полувековых елей. В бинокль обнаруживаю источник скандала - пару не вылинявших как следует белок. У каждой в пасти по пучку мягкой подстилки, которой птицы выстилают гнезда. Не обращая никакого внимания на суматоху, лесные новоселы держат курс на матерый ясень, в стволе которого виднеется дупло.

Спрятав награбленное, белки вновь возвращаются к елям, где всё еще голосят дрозды. Что ж, право сильного ни у зверя, ни у человека пока никто не отменял.

Безмолвие крылатого эскорта

За несколько лет докучаевцы привыкли к бороздящим небо дельтапланам. Привыкли и птицы. Много раз я наблюдал в бинокль, как летательные аппараты сопровождают быстрокрылые стрижи. Может быть, им просто интересно поиграть в перегонки с человеком, или же птицы заняты сугубо прозаическим делом - ловлей насекомых, но  дельтапланеристы едва ли замечают наличие эскорта. А всё потому, что визги стражей глушат движки аппаратов. Нечто подобное происходит и на море. Сколько ни пытался уловить похрюкивание идущих вровень с корабельным форштевнем дельфинов, однако кроме гула силовых установок да дребезжания небрежно закрепленных снастей ничего не слышал. И вообще человечество всё больше отгораживается от стрижей, соловьев и других пернатых рокотом моторов.