Крымская мозаика

Как правило, полуостров Крым ассоциируется с Бахчисарайским фонтаном, Медведь-горой, винными подвалами, пляжами и морем. Однако есть здесь немало уголков, которые официально не относятся к достопримечательностям, они подобны хаотически разбросанным осколкам всех цветов радуги. И если их сложить вместе, то получится интересная мозаика.

Сжигают румянец туманы сивашские

Обаяние крымской степи так же скоротечно, как и полет скифской стрелы. Только что она блистала во всей красе, но вот уже начинает отцветать румянец полевых маков, а буйные локоны трав с каждым днем все явственнее обретают сходство со старушечьими лохмами. Особенно непривлекательной делается степь северной части полуострова, где царствуют сивашские туманы. Они настолько плотны весной, что в них можно солить рыбу.

Въезжая в Крым через Чонгарский перешеек, попадаешь в серую бесприютность. Редкие деревья у обочин свидетельствуют о тщетности взрастить здесь зеленую защиту, а домишки селений кажутся побирушками, которые собрались было попросить милостыню у прохожих, однако, застеснявшись собственной убогости, остановились на почтительном расстоянии.

Но жизнь, несмотря на соленые туманы, обжигающее солнце и скудную почву, продолжается. Даже засохшие деревья облеплены сорочьими и грачиными гнездами. Уже будучи мертвыми, эти деревья дают приют птицам. Правда, гнезда лишь отдаленно напоминают образцы сорочьего зодчества, которые украшают дубравы Волновахской возвышенности. Впрочем, недостаток строительных материалов, похоже, особо не смущает пернатых обитателей северной части Крыма.

Вперед, по вертикали

Дороги Крыма ничем не отличаются от дорог Донецкой, Запорожской и Херсонской областей. Даже вульгарные колдобины, и те вызывают одинаково мерзкий резонанс под ложечкой. Правда, первые несколько берут разнообразием. Едешь уже не только по плоскости, но и по вертикали. А справа, в нескольких футах от переднего колеса, на немыслимой для равнинного жителя глубине мечется поток.

- Не дрейфь, - утешает приятель. - Ягодки начнутся на перевале. Там за каждым крутым спуском устроена специальная ловушка для тех, у кого отказали тормоза. Ну  а пока можешь любоваться заснеженными пиками. Знаешь, как здорово -  горные пики в белых папахах и вечно зеленые пальмы на побережье!

Минут через сорок, насытившись под самую завязку зрелищем назойливой речушки у правого колеса, осторожно интересуюсь  - где обещанный перевал?

- Выражаясь флотским языком, у нас по корме. А разве ты не заметил?.. Прости, коль не впечатлило. Только более крутых горок под рукой не имеется... Хочешь, для разнообразия могу притормозить вон у того белого автомобильчика?

Белый электромобиль.

Транспортное средство возле смотровой площадки действительно интересно. Восемь посадочных мест, дверей нет, передвигается при помощи напиханного в аккумуляторы электричества.

- Могу уступить за четырнадцать тысяч «зеленых», - говорит владелец. - Тоже будете туристов катать, а то мне осточертело.

- Извини, дорогой товарищ, - сокрушенно разводит руками приятель. - У нас из возвышенностей только шахтные терриконы да горные отвалы. Но и те оккупировала карьерная техника. Ненароком переедут колесом в полтонны весом - и нет белого автомобильчика.

Дот исклёван осколками и кайлами

В крымской земле столько металла, что стрелки туристических компасов нередко путают стороны света. Здесь можно найти всё, что угодно: от истлевших кольчуг и ржавых ядер пятифутовых мортир до фугасок времен Великой Отечественной.

«Милым зенитчицам...»

Разумеется, в Крым едут не для того, чтобы побродить по местам былых сражений, а вместо ржавых осколков  увозят раковины черноморских моллюсков. И редко какой автомобиль притишит свой бег за Чонгарским перешейком, где память о войне стерегут две зенитки и дот. Последний  исклеван не только осколками, но и кайлами добытчиков металлолома и настолько угрюм, что на его фоне пушки скромных калибров кажутся неожиданно женственными. Поэтому если вам вдруг захочется оставить у таблички с надписью: «Милым зенитчицам...» букетик полевых маков, не противьтесь желанию.

Не смотри под ноги - окосеешь    

Бессчетное множество раз обстреливаемую из фоторужей и кинопулеметов ялтинскую гавань я без колебаний отдам за тихую излучину реки Волчьей. В мае здесь даже дремлющая у берега коряга до последнего извива пропитывается соцветиями серебристого лоха. А как бережно принимает в свои ладони река малахитового цвета лягушат и как сокровенно перебирает она в светлых пальцах распущенные пряди водорослей, которые даже далекая от поэзии душа легко может воспринять за русалочьи косы.

Пальмы на «костылях» встречают посетителей Никитского ботанического сада.

Конечно, Никитский ботанический сад, куда нас с приятелем откомандировали запечатлеть невыразимо яркую палитру выставки тюльпанов, тоже природа. Но, не навязывая абсолютно никому собственное мнение, мы пришли к обоюдному соглашению - такая природа воспринимается зрением, слухом, обонянием, а не душой. Слов нет, коллекция уникальная, потрясающе интересная, однако многолюдье и раздраженно-иронические объяснения экскурсовода создавали какой-то дискомфорт. К тому же чуть ли не из всех закоулков ботсада выглядывал меркантилизм. Он таился под крышечкой малой бутылки газированной воды стоимостью в восемь гривен и возлежал в виде вывески винной лавки на одной из ступенек лестничного марша.

- Вот хитрованы, - восхитился приятель. - Учли, что поднимающийся по лестнице смотрит только под ноги... Гляди,  на удочку попались сразу пятеро. Накатят по стакану винца - и даже верблюжьи колючки покажутся райскими кущами.

Я промолчал. Что можно было сказать человеку, который, как и я, сторонится благоустроенной природы, где главная аллея кажется застывшей по команде «смирно» ротой почетного караула.