"Перемирие" в зоне АТО: "Пикап полный раненных. Вповалку. Четыре тяжелораненных, которые даже пошевелиться не могли. Все в крови"

Водитель-санитар Оксана Чорна (позывной Кассандра) из третьего мехбатальона 28-й отдельной мехбригады, которая сейчас воюет на Луганщине, поделилась подробностями кошмарного налета вражеских диверсантов, в результате которого в понедельник погибли и получили ранения защитники Украины.

Напомним, что трагедия произошла в Станично-Луганском района Луганской области, на контролируемом Украины левом берегу Северского Донца вблизи поселка Артема. Вражеская ДРГ противника переправилась через реку и атаковала наших военнослужащих. Бой длился 15 минут. Напомним также, что 1 сентября на Донбассе действует очередной "режим прекращения огня". Который фактически соблюдается ВСУ в одностороннем порядке.

Вот как описывает кошмар понедельника Оксана:

"5 — "300", 2 - "200"...
Всего 4 цифры. Но это такие страшные цифры.
Твоя жизнь тут без войны и постоянных обстрелов превращается в рутину. В нудную бесполезную возню. Ты едешь дежурить на полигон. Или возишь каких-то там больных с геморроем и растяжением. Ты понимаешь что эту всю работу может выполнить любой. Абсолютно любой шофер.
А потом бах.
Вызов. Быстро выезжай. Есть "300".
Когда такие вызовы ты не знаешь количество раненных и тяжесть ранений. Ты даже не знаешь это действительно раненный или очередной мнительный солдатик слег со срачкой.
Странно звучит. Но это так. Выезжая ты абсолютно не знаешь что тебя там ждет.
А вот когда звонит командир и взволнованным голосом спрашивает далеко ли я. И как быстро буду. Тут понимаешь что произошло что-то серьезное.
Они выехали мне навстречу. Хотя и проехали всего несколько сот метров, когда я к ним добралась. Пикап полный раненных. Вповалку. Четыре тяжелораненных, которые даже пошевелиться не могли. Все в крови.
-------------------------
Знаете зачем я это все пишу. Зачем так подробно и с упором на детали. Это не первые и далеко не последние раненные. И никакие курсы тактической медицины и даже мед институт не подготовит тебя к реальной боевой ситуации.
Может кто-то, кто прочтет это сможет почерпнуть информацию и правильно среагировать когда будет аналогичная ситуация.
------------------------
По виду бойцов сразу можно было сказать что счет идет на минуты. Решить кому и какую помощь оказывать не имея медика в распоряжение было просто нереально. Было решено просто переместить раненных на носилки, максимально уменьшив кровотечение и как можно скорее доставить в больницу.
Еще подъезжая к позициям я предупредила военных врачей, которые работают в больнице в Счастье, что есть раненные. Много. Скорее всего тяжелые. И уже есть 200.
Как в фильмах о войне. Ты подъезжаешь. А там, на дороге, около 10 человек. И большая часть в крови. Руки, форма, лицо… Кто помогал нести, кто бинтовал, кто держал, а кто ранен…
Выгружаем носилки одни, вторые, третьи. Третьи нужно разложить. А первый, которого занесли уже белеет. Только дыши. Не спи. Не спи не в коем случае.
Никогда не думала, что трех носилок будет мало. Трех.
Третьего уже несли на руках, т.к. в пикапе оставался еще один тяжелый. С пробитой грудью. При каждом движении из раны хлюпала кровь.
Еще один с перемотанной грудью, Олег, стоял опершись о борт пикапа. Бледное лицо. Повязка полностью пропитанная кровью. Алые струйки стекали по спине к штанам. "Идти можешь? Садись в машину спереди. Помогите ему!!!"
Сам не понимаешь что уже кричишь.
Первый, которого погрузили, Виталик – совсем молоденький мальчик, лежал лицом к стенке Кашалота (авто — прим. ред.). Весь белый.
Второй, Толик, завернут в одеяло справа. По центру уже на полу Жора. Его несли под руки и он даже на них мог опираться.
Беглый осмотр. У всех троих повреждения ног и таза. У двоих похоже артериальное кровотечение. Но как и все разы до этого пуля или осколок проходя через бедренные мышцы и ломая кости вызывает внутреннее кровотечение, которое самостоятельно останавливается из-за отека. Крови много. Но не критически. При таких ранениях от внутреннего кровотечения теряется более полутора литров крови. Но есть до получаса времени. Это позволяет доставить раненного даже не оказывая ему вообще никакой помощи.
А в пикапе еще один, Сережа. Бледный как простыня. Кровь хлюпает из ран на груди. А мне его некуда положить. Капец. Некуда.
Помню все о пневмотераксе и что нужно делать. Но если буду оказывать ему помощь, те что в машине просто истекут кровью. А ехать еще минут 20.
Решаю, что повезу тех четверых. А этого в пикапе. Так как он сидит так и повезет в больницу ротный. Только зажмите раны. Просто зажмите и езжайте как можно быстрее.
Еду и думаю. Боже. Спасибо что есть машины. Что есть Кашалотик и пикап. Что несмотря на "перемирие" люди высылали деньги и мы все ремонтировали.
Я так хочу чтобы они выжили. Только бы довести их живыми. И если бы был врач. Настоящий. Как Жак или Костя. Там, в кузове, 3 тяжелых. Им нужны капельницы и обезболивающие, гормоны, да просто даже перевязка. Но нет никого кто бы мог это сделать. Нет никого.
Как глас вопиющего в пустыне. Дайте медика в экипаж. Не нужно ничего. Просто одного врача. Настоящего. На один батальон. Чтобы мы могли выехать нормальным экипажем.
А обещание, что потом приедет откуда-то… Так не работает. Потом уже никому не нужно. Потом уже слишком поздно.
Мигалки, сирены. Люди – упыри. Никто, никогда не уступает дорогу скорой. Никогда.
В больнице врачи стоят у входа.
Показываю двух самых тяжелых.
Первого уносят на верх. На руках, по узкой лестнице. Все как в нормальных советских больницах. Хоть рентген новый есть. Остальных переносим в приемное отделение.
Говорю что сейчас еще одного подвезут. Очень тяжелого с пробитой грудью.
Носилки ставим просто на полу в приемном покое вряд. Подключаем капельницы. Первого забирают в операционную. Одна команда врачей. И только одна операционная.
Ребятки. Просто подождите. Подождите чуть-чуть. Потерпите. Прошу.
Тем временем срезаю одежду, снимаю с них берцы. Поочереди носим их на рентген. У троих сложные повреждения бедренных костей и таза.
Новый и новые флаконы в капельницу. Только не засыпайте.
Да, покури.
Каждому даю сигарету. Знаю что больница. Но с их лиц хоть на миг уходит боль. Глажу по голове. Только не спи.
Заходит Олег. С рентгена. Рваная рана спины. В районе правой лопатки. Сантиметров 15 вывернутых связок и мышц. Вся спина в ручейках бардовой крови. Как есть в одних штанах и с окровавленными руками. Говорит что он будет последним. И что врач сказал что нужно рану затампонировать и просто перемотать.
- Больно?
- Не так как пацанам. Так что я подожду.
Тампонирую и бинтую иппшками.
- Можешь идти курить. Только не оставайся один.
В операционной Серега с пробитой грудью. А на полу еще 3 тяжелых.
Просят воды. Всегда так. Когда большая кровопотеря. Страшная жажда. Знаю что будет наркоз и нельзя пить. Но когда он будет… Так что даю воды.
Приехали еще врачи. Настоящие врачи. ПДМШ и еще военные. Не знаю кто. Немного полегче.
Тот, Виталик, что был самый бледный, и которого я реально не думала, что довезу живым уже даже не такой белый.
- Его берите. Он самый тяжелый.
Всех раненных колотит от холода. Укрываем одеялами. Еще сигаретка.
Это настоящий ад.
Стоять над раненным бойцом и не быть в состоянии ему помочь.
А на его лице боль. Глаза закрываются.
Только не спи. НЕ СПИ!!!"

Читайте також:

В зоні АТО — обстрільний рекорд вересня. Найбільш постраждав Донецький напрямок
Жах в зоні АТО: танки, "Град" та російські бойові літаки
Россия превратила Донбасс в полигон, окружила Украину войсками. И что дальше?

Що обстріляли на Маріупольскому напрямку