Капустный вор убил дачника

Равиль проснулся от холода, идущего от остывшей за ночь земли. Вокруг по балке стелился туман. На востоке стремительно светлел небосвод и оглушительно, на все лады, заливались птицы. Спина затекла, язык застыл в пересохшем рту, словно покрытом наждаком. Рядом, на мокрой от росы траве, валялась пустая бутылка из-под магарыча, а чуть поодаль похрапывала, прикрыв опухшую физиономию рукой, неопрятная баба. По ее чумазой пятке неуверенно ползла муха, расправляющая влажные крылья после ночной дремоты. Равиль приподнялся, пытаясь сквозь заполонившую сознание муть припомнить, откуда рядом взялась незнакомая женщина. Не получилось - и черт с ней!

Знакомство в балке

Из своих сорока пяти три года он жил вольной жизнью, зимуя по бомжовым ночлежкам в подвалах и недостроях, а летом рыская на периферии. От его родного городишки до ставков в Константиновском районе, у которых «рассыпались» по склонам дачные домики - всего пара километров.  Последние недели августа Равиль откровенно жировал, промышляя налетами на огороды перед рассветом, когда даже бдительных обитателей фазенд склоняло ко сну.

- Ты, давай вставай! - он нетерпеливо дернул сопящую женщину за край задравшейся юбки, усеянной репьями. Та лишь недовольно замычала и свернулась корявым калачиком. От голода в животе у Равиля аж саднило, но в замызганной клетчатой торбе было пусто, не считая почти поллитры магарыча, непонятно как уцелевшего со вчера, и ножа, покрытого налипшими крошками. Трясущимися руками он отлил мутноватую жидкость в пластмассовую стопку, когда баба рядом вдруг встрепенулась.

- И мне дай! - заплетающимся языком протянула она, продирая заплывшие щелки глаз, обрамленных выгоревшими ресницами. - Элла я, - представилась поспешно, изобразив беззубым ртом подобострастную улыбку.

Отчего-то Равиль был щедр - наверное, потому, что больно одичал за месяцы летних странствий, и даже общество прибившейся к  нему пухлой оборванки принесло странное ощущение удовлетворения. Он скумекал, что вместе им будет легче. Хотя бы сегодня. «Раздавив» на двоих самогонку, Равиль с Эллой выбрались из балки и зашкандыбали по направлению к дачам в надежде поживиться съестным. За одним из заборов бродяга наметанным глазом усек ровные ряды капустных головок, выпирающих из холеных грядок. Солнце поднималось всё выше, и времени на то, чтобы найти пропитание, оставалось всё меньше. Равиль психовал, про себя кляня привязавшуюся толстуху-халявщицу за неповотливость. Он наказал Элке стоять «на шухере» и, зажав нож в зубах, привычно перемахнул через забор. Мужчина с хрустом вонзал поржавевшее лезвие под низ сочных головок, скользких от сверкающей росы, в душе ненавидя эту «кроличью еду», уже набившую оскомину...

Вонзил в глаз кухонный нож

Эти двое пенсионеров, недавно приехавших из города, всю свою нелегкую жизнь были «жаворонками», и привычку вставать вместе с птицами «привезли» с собой на дачу. Лариса Владимировна поутру обходила свое шестисоточное владение первой, умиляясь по весне проклюнувшимся росткам, а летом любуясь розовеющими среди ботвы помидорными щечками. Николай Петрович присоединялся к ежедневной экскурсии супруги чуть позже, уже натаскав из колодца воды для полива. Но этим августовским утром, в начале шестого, женщине резанули взгляд две фигуры на участке неподалеку. С хозяином той дачи на окраине у супругов сложились теплые отношения, а потому соседи присматривали за клаптиком земли в его отсутствие. На этот раз сомнений не было - пришли воры!

- А ну прекратите сейчас же! Убирайтесь! - возмущенный крик Ларисы Владимировны разорвал тишину утра.

Вздрогнув, как от удара, ворюги заметались и, перепрыгнув через забор, выскочили на грунтовку. Николай Петрович, который выбежал из домика, тут же бросился за ними следом. Для крепкого пенсионера не составило труда настичь ушлого бомжика и схватить его за рукав. От рывка головки капусты посыпались в дорожную пыль...

По-звериному взвыв, Равиль  обернулся и вонзил кухонный нож, зажатый в правой руке, в глаз своему преследователю. Николай Петрович осел на землю. Разъяренный бродяга принялся всаживать ему лезвие в грудь раз за разом, а затем рванул прочь. Они с Эллой успели отбежать метров на пятнадцать, когда на дороге появилась Лариса Владимировна, кинувшаяся к лежащему мужу.

- Остановитесь! - отчаянно закричала она, и парочка от неожиданности застыла, резко обернувшись назад.

- Ты?! - отпрянула пенсионерка, вглядываясь в Равиля. Прошли годы, но она ни с кем не могла спутать даже порядком заросшую физиономию: с этим человеком они когда-то жили в одном микрорайоне шахтерского городка. Равиль тоже узнал бывшую соседку... И, ухмыльнувшись, пошел на нее с ножом.

В руках у Ларисы Владимировны был кусок кабеля с железным карабином, при помощи которого она привыкла доставать ведро с водой из колодца. И она не намерена была сдаваться. Когда Равиль попытался подойти вплотную, женщина принялась отмахиваться от него. Тяжелый карабин дважды со свистом попал бомжу в голову, но бандита это не остановило, и он продолжал наступать.

Схватив пенсионерку, он завалил кричащую и сопротивляющуюся женщину на землю и, прижав, дважды ударил в голову своей головой. Но та, извернувшись, вырвала у Равиля из руки нож и отбросила в траву. Озверев, тот несколько раз ударил ее в грудь и одной ру-кой попытался выдавить глаза, но жертва так яростно вертела головой, что у него ничего не получилось. Схватив валявшийся рядом кабель, он накинул его на женщину и принялся душить, но та, как истинный борец, не сдавалась и вцепилась в металлический провод мертвой хваткой.  Равиль решил, что удавить пенсионерку голыми руками будет проще - и это почти ему удалось.

- Нож найди, скорее, нож! - орал он Элке, сжимая руки на корчащемся под ним теле Ларисы Владимировны. Толстуха, став на карачки, принялась лихорадочно шарить грязными руками по траве, но ничего не могла отыскать.

Кровь с разбитого лба заливала Равилю глаза, как вдруг он заметил, что из кармана жертвы вывалился носовой платочек. Схватив белый кусочек ткани, он принялся вытирать лицо, а пенсионерка в отчаянии совершила последний рывок. Вывернувшись, истерзанная Лариса Владимировна вскочила на ноги и побежала к соседним дачам.

- Помогите! Колю убили, зарезали! - только и смогла прокричать она, заскочив на чужое подворье. Дачники по мобильному вызвали милицию...

Свободу запретили навсегда

Николай Петрович скончался от кровопотерь, вызванных страшными ранами, прямо на пыльной дороге. Убийцу вскоре «взяли» правоохранители. Элла исчезла так же таинственно, как и появилась - ее личность так и не была установлена.

Равиль был признан вменяемым, а на суде измышлял себе разнообразные оправдания и версии происшедшего. Например, утверждал, что пенсионер первым напал на него и бросил ему в голову осколок кирпича, при этом поранив. Однако эксперты определили, что царапины на лбу бомжа остались от  карабина, которым «зарядила» его Лариса Владимировна, а уж куска кирпича на месте происшествия и близко не было. Равиль всё повторял, что пенсионерку он и не думал убивать, однако его действия красноречиво говорили об обратном: расправиться с дачницей пьяница просто не смог по не зависящим он него обстоятельствам.

Служители Фемиды пришли к выводу, что Равиль представляет для общества особую, повышенную опасность, и поэтому к нему невозможно применить наказание в виде лишения свободы на определенный срок. Апелляционный суд Донецкой области приговорил преступника к пожизненному заключению, а в пользу пострадавшей постановил взыскать с него более 50 тысяч гривен в счет материального и морального ущерба.