Поймать настоящего преступника

удалось корреспонденту «Донбасса» во время дежурства в угро Артёмовска

В формировании романтического образа работников угро совершенно нет необходимости, в народной памяти и так живут герои: Глеб Жеглов, великолепно сыгранный Высоцким, или капитан Иван Малыч («Из жизни начальника уголовного розыска»),  образ которого ровно тридцать лет назад воплотил на экране Кирилл Лавров. Потом подоспели  всевозможные «Улицы…» и «Опера», из которых зрители узнали о трудностях и прелестях благородной профессии.

Как на самом деле живут реальные, а не киношные опера, я решила проверить, заступив на дежурство вместе с тремя артёмовскими оперативниками: старшими лейтенантами Артуром Фесенковым, Романом Кравченко и лейтенантом Сергеем Коцуром.

Ловись, бандит, большой и маленький

Сфера работы уголовного розыска распространяется на все случаи насилия над личностью и завладения имуществом: одни и те же оперативники расследуют и убийства, и кражу ржавого ведра. Причём на второе иногда приходится потратить гораздо больше времени и сил…

Знакомство с буднями уголовного розыска началось для меня с самого страшного: в кабинет завели парня, который, по подозрениям оперов, ночью в одном из частных домов Часов Яра совершил убийство. Ребята между собой говорят о банальной «бытовухе»: в пьяной драке один ударил другого ножом. Первые минуты молчу, не в состоянии преодолеть шок от осознания того, что передо мной убийца.

- Ты сам-то понял, что сделал?

- Да выпили мы много. Я даже не знаю, почему он первый полез. А я после драки пошёл спать, конечно, и не мог подумать, что убил… Что теперь мамка скажет…

Совсем ещё юный, и 19-ти нет, хлопает карими глазами-вишнями, мамку вспоминает. Эх, водка, что же ты делаешь… Роман снял с него наручники: пока оформят всё, руки у хлопца сильно отекут. Но привыкать ему к этому придётся - теперь надолго, видимо, попал за решётку. Не мобилку ведь из кармана вытащил - человека жизни лишил! Потом, когда будут делать видеофиксацию, он покажет, как одним ударом хладнокровно вонзил нож прямо в сердце.

- В том доме часто пьянки были. Старой хозяйке очень доставалось от родных и приходящих: её дочь с сожителем то в подвал, то на чердак загонят, чтобы дружков поить не мешала. Однажды «заботливая» доченька даже убрала лестницу, чтобы мать с чердака не смогла слезть. Так и сидела старая в холоде и голоде, пока соседи не вмешались, - рассказывает один из милиционеров, который живёт недалеко от места преступления.

А в коридоре угро сидит та самая дочь: неопрятная и полупьяная, ставшая свидетельницей преступления в собственном доме. Её уже глубоко под вечер Артур Фесенков повезёт на «служебке» в Часов Яр - говорит, иначе замёрзнет где-то под кустами, так и не добравшись до дому…

В соседний кабинет привели «металлиста», одного из местных «чудиков», которого поймали на краже всяких железок на дачах «Мичуринец». Я его узнала: несколько лет он работал дворником в центральной части города, был добрым к людям и животным и, по-моему, добросовестно подметал свой участок. Что уж там стряслось, почему он оказался без работы и взялся за «бизнес безнадёжных», не знаю. Просто сидел в кабинете и бубнил: «Я украл, но больше не буду!» Мне стало очень жаль: до такого здоровые скатываются, а инвалиды в нашем обществе, к сожалению, вообще обречены. Поймав мой взгляд, Артур кивает: не переживай, скорее всего, отпустим его, что уж тут поделаешь…

«А через то окно я залез в прошлый раз!»

На места своей «боевой славы» квартирный вор Миша отправился в автозаке с мигалкой. Мы с оперативниками следом - на служебной легковушке. Предстояло воспроизведение преступлений, которых с момента последней отсидки у бывалого вора накопилось достаточно.

- Таково наше законодательство: по первому эпизоду Михаил остался до суда на подписке о невыезде. Ему кореша говорят: всё равно посадят, так что давай по полной! Он, когда трезвый, вполне адекватный: двоих деток в садик водит, пытается где-то работать, ходит к нам отмечаться, как положено. А как выпьет: всё, пошло-поехало - кражи, драки! Мы уже «по почерку» знаем, где кто «шкодничает». Теперь, когда взяли под стражу по решению суда за первую кражу, восстанавливаем хронологию событий всех остальных, - рассказывает по пути к первому ограбленному дому Артур Фесенков.

За действиями, помимо следователя, оперативников и понятых, наблюдают хозяйки небольшого домика, откуда Михаил с подельником вытащили рулон линолеума и новенькую электрокосилку. За неё женщины отдали полторы тысячи кровно заработанных на заводе, а он - продал за 300 гривен и пропил в один вечер. Всё украденное нашли и вернули пострадавшим, за что они, не переставая, благодарили милиционеров.

В следующем доме воришка вообще побывал дважды. Украденное тоже вернули хозяевам.  

- Я выбил окно, залез и вынес через него секцию батарей. Повёз их на санках, чтобы продать. Через месяц вспомнил, что в соседней комнате есть ещё, и пришёл сюда, но в этот раз выбил другое окно, - рассказывает и показывает преступник. Ухмыльнувшись, добавляет: осталась ещё одна «необчищенная» комната, что заставляет хозяйку-пенсионерку схватиться за сердце.

В молельном доме, куда занесла его «нечистая» в один из зимних вечеров, ничего ценного взять не удалось: обнаруженные кастрюли и те пришлось оставить, спешно убегая от нагрянувших по тревоге верующих. Но эксперимент операм провести всё же пришлось.

- Его подельника мы взяли совсем недавно… в диване! К нам поступила информация, что к оставшейся в одиночестве жене Михаила собирается наведаться, так сказать, «коллега» мужа. А когда вошли в квартиру - чуть не умерли со смеху: испугавшись, он «упако вался» прямо внутрь дивана. Еле удержались, чтобы не подыграть: попрыгать на диване всей опергруппой, - рассказывает Роман Кравченко.

Вот это засада!

Под вечер сбылись мои самые смелые предположения: я попала в милицейскую засаду! Мы отправились на настоящие ОРМ - оперативно-розыскные мероприятия. К моему глубокому сожалению, ни бронежилета, ни даже милицейской формы мне не выдали. Она, кстати, при этих самых ОРМ не положена: оперативники должны быть максимально похожи на обычных людей.

В селе Зайцево в доме, который используют как дачу, украли все металлические изделия и целую тонну угля. Случилась эта беда несколько дней назад, а сегодня появилась новая информация, которую и требовалось проверить. Источник мне открывать категорически отказались. Ну, нельзя - так нельзя, я же понимаю: тайна следствия!

Скажу честно, я рвалась на передовую: хотелось бесшумно пробираться по зарослям, подслушивать у окна воровского притона, указывать на детали, замеченные моим цепким журналистским взглядом. Но меня оставили работать… «милицейским Бобиком», то есть следить за происходящим из охраняемого мною автомобиля.

Из своей «засады» я по просьбе оперов наблюдала за движением на улице и видела, как подозреваемый, которого вызвали на условленное место под придуманным предлогом, был задержан Сергеем и Артуром. Поэтому с гордостью могу сказать, что приложила руку к поимке преступника! Потом для меня провели «экскурсию» по одному из зайцевских притонов. Мои авантюрные мечты сразу как-то испарились: грязь, мусор, бутылки, битые окна. И пьяные жители, куда уж без них…

Возле ночного РОВД, куда привезли задержанного, нас встречает милицейская дворняга Жезл. Опера говорят, что он не только знает всех работников артёмовской милиции, но и указывает им потенциального преступника: если облаял, значит, криминальный элемент. А уж если за штанину хватает - точно недавно украл что-то товарищ.

Спрашиваю у уставших ребят: каждый день у вас перед глазами преступники, не кажется ли вам иногда, что весь мир - такой? Они отвечают: нет, просто работа такая…

На подходе к зданию ГОВД милицейский Жезл не облаял: видимо, к концу дежурства меня  уже можно считать своей.

Что осталось за кадром

Помимо описанных действий, в течение дня оперативники выполняли уйму совершенно «не геройской» работы. Встречались с квартальными и представителями жэков:  они обязаны получить характеристики на тех, кто проходит сейчас по разным делам. Искали на улицах понятых и статистов для проведения следственных действий, перед отправкой в СИЗО возили подозреваемого на флюорографию. Но главное - заполняли бесконечные протоколы, справки, заявления, объяснения, что занимало очень много времени. И в этом была моя главная личная сенсация дня: оказывается, оперативники уголовного розыска - работники ещё более «бумажные», чем журналисты.