Проблемы людей, лишенных практически всего, уже никого не волнуют, – переселенка из Донецка

Переселенка из Донецка Дарья Касьянова (на фото) сегодня с семьей живет в Киеве. Она директор по развитию программ неправительственной благотворительной организации «СОС Детские городки – Украина». «Я люблю Донецк. Там осталось много моих друзей и знакомых, друзей мужа и дочери. На моих глазах город изменился – Донецк уже не был серым и мрачным, как раньше, это был уютный город, в котором я жила и всегда хотела жить. Мне до сих пор трудно отделить себя от него. Да и не хочется этого делать», – рассказывает Дарья, передает lifedon.com.ua.

Ее история успеха – это тысячи спасенных жизней, тысячи детей, больных, престарелых, которых удалось вырвать из страшных лап войны.

С 2008 года Дарья Касьянова работала в благотворительном фонде. Буквально с первых дней вооруженного конфликта, с апреля 2014 года, на полную включилась в спасение мирных жителей – руководила эвакуацией и своих подопечных, и других людей, у которых не было возможности покинуть зону боевых действий. «Мы эвакуировали всех детей из интернатных заведений, сирот, лишенных родительской опеки. Эвакуированы все детские дома семейного типа, многодетные семьи, всех, у кого не было собственного транспорта. Позже вывозили женщин и детей уже без привязки к социальному статусу, людей с инвалидностью, лежачих больных, беременных, женщин после родов. Всего – 40 тыс. человек. Из них 12 тыс. – дети, в том числе и из интернатов Донецкой области», – вспоминает Дарья.

Дружковка, Славянск, позже – Горловка, Донецк, Амвросиевка, время от времени – Луганск, где ситуация была крайне сложной. Вместе с другими волонтерами по ночам разрабатывали безопасные маршруты, придумывали, как доставить людей на мирную территорию. Дарья признается – тогда все еще не осознавала весь масштаб ужаса, до конца не могла поверить в происходящее. Мол, XXI век, центр Европы – какая война?!

«На последнем звонке директор школы плакала и говорила:" Дорогие мои дети, хоть бы не было войны, и чтобы осенью мы смогли вернуться в школу ". Мне тоже хотелось плакать. Моя дочь пела, все было так трогательно...», – вспоминает Дарья.

Однако привычная жизнь в мирном Донецке закончилось. В конце мая вся семья переехала на дачу в Саханцы, что в 3 км от Широкино, а в августе – в Мариуполь, где надеялись остаться. Однако началось наступление на город, снова пришлось срываться с места, подальше от опасности и сплошной паники – сначала в Днепр, а затем в Киев. В столице Дарья живет и работает по сей день.

Она все время в работе. Говорит, постоянное движение – это, в частности, возможность уйти от анализа случившегося, что потеряли она и ее близкие. Это все для того, чтобы шрамы на душе были менее заметными.

Сколько у нее таких «засечек» – посчитать невозможно. Когда занималась эвакуацией, ежедневно с замиранием сердца ждала звонка от водителей – «Доехали, все хорошо, дети в безопасности». Не раз сама попадала под обстрелы. Но больше всего, признается, ранили люди, которые посреди войны ухитрялись искать собственную выгоду.

Некоторые переселенные семьи, рассказывает Дарья, со временем вынуждены были возвращаться на неподконтрольную украинской власти территорию. Они так и не нашли ни достойной работы, ни жилья, и после многих месяцев скитаний просто устали. Обстоятельства сложились так, что поехали туда, откуда сознательно бежали из-за своей патриотической позиции.

Сейчас цель работы Дарьи – защита детей, оставшихся без родительской опеки, защита их прав и интересов, содействие развитию. «Очень важно работать с переселенцами психологически. Потому что после пережитых ужасов, после спасения, может начаться определенный кризис – когда хочется только, чтобы поскорее все кончилось, чтобы можно было вернуться домой. Дезориентация взрослых очень сильно сказывается на детях. Это тяжелый и значительный пласт работы», – говорит она.

Она сожалеет, что не смогла полностью уберечь от ужасов войны свою дочь Ангелину. Ведь ограничить доступ ребенка к тому, что происходило вокруг, было довольно сложно. Подробностей эвакуации мама не рассказывала, но дочь часто присутствовала и все видела. Тогда ей было 11. Рассказать обо всем увиденном и пережитом Ангелина сможет на всю Европу – ведь недавно прошла отбор и стала членом детского Европейского Совета.

Зато муж Дарьи, магистр международной экономики, после переезда так и не смог найти работу. «Донецких», говорит, не особо спешат приглашать на собеседования.

«Я скучаю по Донецку, по миру в Донецке. Там осталось самое ценное – мои родители. Они уехали, но впоследствии вернулись, чтобы ухаживать за больной бабушкой. Бабушка уже умерла, а родители решили остаться. Мне удается к ним наведываться только раз в год», – говорит Дарья Касьянова.

Сейчас Дарья уже не готова однозначно ответить, вернется ли домой, когда Донецк снова станет украинским. В Киеве учится ее дочь, у нее здесь новые друзья. «А когда общаешься с друзьями, которые остались в Донецке, понимаешь: там нет никакой возможности планировать завтрашний день. Они устали от плохих новостей, но и на лучшее надеяться уже не могут. Иногда даже пожелания мира звучат крайне цинично. Ведь проблемы людей, которых лишили практически всего, по большому счету, уже никого не волнуют», – говорит переселенка.