Под землей таится страшный арсенал

Тайну высоты №166 пытался раскрыть при помощи металлодетектора корреспондент «Донбасса» в окрестностях волновахского поселка Новотроицкое.

Некогда самый высокий холм в окрестностях поселения Новотроицкое тогдашнего Мариупольского уезда сегодня совершенно теряется на фоне поросших боярышником отвалов. Однако рукотворным горам ни за какие коврижки не удастся затмить достопримечательности высоты №166.

Наш поводырь - дед Сеня

Роль экскурсовода при мобильной группе «Донбасса» была возложена на ветерана труда и штатного читателя нашей газеты Семена Баранника, который в свои девять лет по мере сил и возможностей приближал день освобождения поселка от гитлеровских оккупантов.

- Старший брат Федор, - вспоминает отставной водитель, - вместе с товарищами выкопали в балочке вместительный бункер. Но они не только прятались от немцев, а и рвали телефонные провода, распространяли листовки. Чем еще занимались, сказать не могу, ведь я был просто связным между ними и личным извозчиком немецкого коменданта по прозвищу Самурай. В этих записках содержались предупреждения об облавах, а также рекомендации, где и как вредить оккупантам.

Отголоски войны по-прежнему не редкость в этих местах.

Кроме бункера, имелось немало других потайных мест: пещера и шахты-копанки, которых на бугре насчитывалось множество. Помимо землепашества, наши предки понемногу занимались рудничным делом. Ломали железную руду, добывали камень-доломит. Переправлялось всё это возами в Мариуполь или Юзовку на металлургические заводы. Может быть, занялись бы и золотишком, но в те времена о нем никто не знал. Дa и, как пишут сегодня в газетах, его без специального оборудования от руды не отделишь...

- Видите вон ту купу деревьев, - продолжал Семен Лазаревич, - там стоял прадедовский дом,  где родились четверо моих братьев и трое сестер. Отсюда ушел на войну Федор. Ушел, но не вернулся, погиб в сорок пятом под Кенигсбергом. Какие стихи в письмах он присылал с фронта... Читали их всей нашей Причипиловкой, читали и плакали. А сколько талантливых его сверстников полегло на той войне...

Наш гид и поводырь Семен Баранник.

Что ж, если следовать логике вещей, то не доломитом, ни железной рудой и даже не золотом богат холм на околице, а людьми, которые в поте лица добывали полезные ископаемые и которые ратным подвигом прославили отчий дом.

Маршал Василевский упоминает Волноваху

Репортаж с холма на околице Новотроицкого я поначалу планировал приурочить ко Дню освобождения Донбасса. Однако от задумки пришлось отказаться: не хотелось омрачать светлый праздник горестными воспоминаниями Семена Баранника и рассказом о том, как мобильная группа со своим поводырем проводила операцию по обнаружению спрятанных на высоте боеприпасов. К слову, в мемуарах маршала Василевского упоминается, что в районе Волновахи был захвачен самый крупный за всю историю Великой Отечественной арсенал гитлеровского вооружения.

Но немало мин, снарядов и авиабомб осталось на безымянных высотах, где оккупанты в спешном порядке создавали узлы сопротивления. Легендарный холм тоже не остался в стороне. Здесь была установлена артиллерийская батарея. Нанесла она урон наступавшим или нет, летописи умалчивают. Но один контуженный налицо. Это наш проводник Семен Лазаревич, который вместе с полуторагодовалой телкой Марфушей хоронился в прибрежных лозняках.

- Когда батарея дала первый залп, - вспоминает он, - телка словно взбесилась. Не разбирая дороги, мчалась вдоль Сухой Волновахи, а следом волокся на буксире я. И зачем, спрашивается, обвязал себя веревкой вокруг пояса?.. Потом треснулся башкой о камень - и свет померк. Очнулся оттого, что какая-то старуха плеснула водой из глиняного кувшина.

Контуженный и окровавленный малец к вечеру вернулся домой, чего не скажешь о двух пареньках постарше. За попытку избежать угона в Германию они были расстреляны немцами у моста через речку. Еще полтора десятка новотройчан погибли в рабстве.

Миноискатель... к бою!

Взятый мною напрокат металлодетектор прежде выполнял сугубо мирные функции. С его помощью извлекались из земли ржавеющие трубы и устанавливались координаты прохудившихся водопроводов. Аналогичные приборы, надо заметить, не являются диковинкой. Ими вооружены как отдельные личности, так и целые артели, работающие на владельцев скупок вторсырья. В том числе и новотроицких.

Так, несколько лет тому назад двое новотройчан искали захороненный в отвале паровоз, но нашли нечто другое. А именно: склад боеприпасов, который затем пиротехники вывозили и взрывали на протяжении целого светового дня. Воспользовавшись отсутствием охраны, мы с фотокорреспондентом Валерием Дмитриевым смогли не только лицезреть арсенал, но и пощупать тяжеленные снаряды осадных пушек. Но, оказывается, здесь имели место и другие, ранее не получившие огласку происшествия подобного рода.

- После освобождения поселка от немцев, - продолжает Семен Лазаревич, - мне запретили пасти Марфушу на бугре. Такие приказания получили и другие мальчишки. И всё потому, что на бугор свезли и закопали в траншеях два десятка телег со снарядами. Взрослые стали опасаться, что пастухи и скотина могут подорваться. Двое наших не послушались и поплатились за это. Коровы вернулись домой поздно ночью, а поутру обнаружили и пастухов, которые пытались разрядить противотанковую мину...

Своевольничать мы, разумеется, не осмелились. Но не потому, что помнили пророчество владельца металлодетектора: «Если интересненькое найдете, то я об этому услышу издалека». Проржавевшие ми­ны и снаряды даже у опытных саперов пользуются дурной репутацией, что уж говорить о дилетантах, которым проблематично извлечь из казенника охотничьего ружья застрявший патрон.

На кону - беспечность

Поэтому цель корреспондента «Донбасса» была более чем скромной: удостовериться в правдивости показаний Семена Лазаревича и других ветеранов поселка о наличии спрятанного на бывших позициях гитлеровской батареи подземного арсенала. По словам поводыря, местные жители уже не раз обращались в различные инстанции с просьбой обезопасить их от нежелательного соседства со снарядами, однако ответ был неизменным: «Они вас не трогают, и вы их лишний раз не беспокойте».

С подобным резюме трудно не согласиться, да проблема в том, что высота №166 находится в зоне сейсмического влияния одного из карьеров, где ведутся буровзрывные работы. Следовательно, нет гарантии, что очередной толчок не разбудит дремлющую в земле смерть. Причем в тот момент, когда здесь будут находиться люди и скот.

Память у нашего гида оказалась отменной. Двигаемся с детектором вдоль слабо обозначенной линии траншей, и через пять-шесть шагов звучание в наушниках резко меняется. Еще десяток метров - и прибор вновь показывает скопление металла.

- А ведь всё это в любой момент может сдетонировать, - сокрушается ветеран. - От малого толчка или даже самопроизвольно. Пойдемте-ка от греха подальше...

«Фрагмент пистолета-пулемета Шпагина и диск к нему буквально час назад нашел в своем огороде один из моих земляков», - говорит заведующая Новотроицким музеем имени П.К. Сылки Елена Лавренко.

Что ж, ветеран, безусловно, прав. Сколько народу уже побито брошенными на полях сражений снарядами и минами, сколько покалечено, а мы разгуливаем, словно по центральному проспекту. Да еще рискуем при этом редакционным фотоаппаратом и взятым напрокат металлодетектором. Но такова уж наша чисто национальная черта характера: во всем полагаться на ангела-хранителя. Только и он не всемогущ, особенно когда подопечные ни в грош не ставят свои жизни.

Заткнули рот пещере

Одна из множества легенд высоты №166 связана с пещерой, которая вместе с ответвлениями тянется на десятки километров по разлому двух тектонических щитов. Именно она служила базой для банд, которых немало в годы Гражданской войны рыскало по монастырям и барским поместьям.

Подтверждением тому, что разбойники прятали в пещере награбленные сокровища, можно считать ограненный кристалл, лет тридцать тому найденный новотроицким предпринимателем Владимиром Олейником. Впоследствии камешек, легко резавший даже толстое стекло, был подарен даме сердца.

- Надеюсь, свой опрометчивый поступок ты скрыл от супруги? - спросил я Владимира.

- А что скрывать, когда в ту пору мне было десять лет...

В качестве дополнения к ответу Олейник поделился давно вынашиваемыми планами очистить взорванный в лабиринт вход и с помощью спелеологов составить подробную карту пещеры.